В театр пришел новый реквизитор. Стоит ли об этом говорить, брать у молодого специалиста интервью? Безусловно. Театр – творческое рабочее пространство для множества людей. Без слаженной командной работы спектакль не выпустить. Мы это понимаем, но где проходит «красная линия»: кто важен в создании спектакля, а о ком можно промолчать? Лучше всего «красную линию» важности задвинуть как можно дальше, ведь театр начинается не с вешалки, а с открытого взгляда гардеробщика. Поэтому, дорогие наши зрители, мы знакомили и будем вас знакомить с новыми помощниками в команде Кировского театра кукол, тем более что история появления нового реквизитора Софьи Кудрявцевой сама по себе трогательная. Ее история заставляет подумать о профессиональном призвании, о своем месте в жизни, о судьбоносных знаках на дороге, которые мы чаще всего почему-то не замечаем.
Софья, откуда вы родом, где учились, чему учитесь?
– Я из Кирова, здесь родилась и выросла. Окончила музыкальную школу, экспериментальное общеэстетическое отделение. Сейчас заочно завершаю обучение в кировском университете, факультет «Филологии и медиакоммуникаций». Летом 2023 года буду защищать диплом по Чехову.
Как вы стали реквизитором в нашем театральном замке?
– Мне стало известно, что в Кировском театре кукол открылась вакансия реквизитора, от этой новости от волнения у меня затряслись руки, но я успокоилась и решила попытать счастья.
Вы раньше прямо или косвенно были связаны с театральным сообществом, с миром театра?
– До сегодняшнего дня театр не был моей профессией, но я с занималась в городской театральной студии «Алые паруса» с 2011 года. Первые два года педагогом-режиссером была Екатерина Лучникова, потом в старшей группе театральные занятия и репетиции проводила Ольга Соломонова. Я благодарна им обеим за полученный опыт и знания. Еще из раннего детства я хорошо помню наши семейные новогодние представления. Моя бабушка Элеонора Карелина всю жизнь проработала воспитателем в детском саду. В нашем доме хранились списанные старые наряды Снегурочки, Деда Мороза и другие костюмы для представлений. В новогоднюю ночь приходила бабушка, переодетая в Деда Мороза. Мы всей семьей готовили для бабушки-Деда Мороза поздравительные номера: стишок рассказать, спеть песенку, показать танец. Каждый раз мама наряжала меня в какой-нибудь необычный костюм для встречи Деда Мороза. Я, конечно, понимала, что приходит моя бабушка, но волнение оставалось, все равно было ощущение настоящего волшебства от происходящего. Бабушка говорила, что никогда заранее заготовленного сценария у нас не было, но я, маленькая, наш импровизированный сценарий всегда считывала, как-то так ловко в него встраивалась, словно мы с бабушкой много раз репетировали, и у нас был совместный номер, новогодний концерт для всей семьи.
Вы много лет занимались в театральной студии, играли в спектаклях, но поступили в университет на филологию.
- Театр для меня всегда был делом души, творчества, мне казалось, что он не должен становиться частью взрослой жизни, где ты ходишь на работу, как серьезный человек. Студия «Алые паруса» была для меня местом творческой реализации. Я ничего не загадывала о своем театральном будущем, поэтому и пошла учиться на филолога.
А теперь открыт и честно говорите, что руки задрожали, когда появилась возможность профессионально работать в театре. Может, было сложно признаваться себе, что искусство театра для вас гораздо больше, чем просто увлечение?
– Возможно, вы правы. В тот день, когда меня точно приняли в театр кукол на должность реквизитора, то подумала, что далеко уже захожу с этим, слишком как-то быстро все складывается, чтобы быть похожим на правду. Я вышла из театра и заплакала от радости. Моя мечта внезапно исполнилась – я буду работать в профессиональном театральном коллективе, стану его частью. В мае мы ходили с подругой в театр кукол на спектакль «Умная собачка Соня». В малом зале сидели только мамы с маленькими детьми. Мы с подругой были одни двадцатилетние девушки, неловко себя чувствовали, но после спектакля расчувствовались, такая светлая и вполне взрослая история об умной собачке. Я счастлива, что теперь буду помогать другим людям испытывать добрые чувства.
Уверен, в детстве вы много раз бывали в театре кукол, что-то можете вспомнить?
- Да, мир театра открылся для меня через театр кукол. Когда мне было два года, мы с мамой пришли на спектакль театра кукол, не помню сейчас какой. Весь спектакль я сидела молча, а я была достаточно шумным ребёнком, а тут вообще ни разу не пискнула, но как только закончился спектакль, я начала сильно плакать, очень не хотела уходить из театра. И я плакала так долго, что к нам с мамой пришли актёры, повели за кулисы, показали, как оживают куклы, как они поют и танцуют. Только тогда я как-то успокоилась, согласилась, что можно идти домой. Мне все в театре понравилось.
Похоже, что театр все эти годы вас не отпускал. Ваши слезы в два года после спектакля был зов судьбы?
– Не знаю, очень возможно. Каждый приход в театр с детских лет вызывает у меня восхищение. Я смотрю на актёров, даже сейчас, когда сама помогаю им за кулисами, восхищаюсь тем, как они моментально умеют перевоплощаться на сцене. У меня это вызывает просто какой-то детский восторг, я поражаюсь тому, как они талантливо играют.
Вы же тоже перевоплощались, когда играли в постановках студии «Алые паруса».
– Играла, но здесь я вижу совершенно другой уровень.
Получается: вы любили театр с детства, дышали им, восхищались, читали книги о театре, играли в студийных постановках, а профессиональный театр обходили стороной. Вас не пускал какой-то страх, предубеждение юности, казалось, что актерской профессией нельзя на жизнь зарабатывать?
– Я совсем не думала о театре, как о работе. Я наслаждалась театром, спектаклями. Мне всегда это было в радость. А чтобы нырнуть в театр, нет, не было у меня таких мыслей. Возможно, я считала, что это детская мечта, которая должна остаться прекрасной мечтой.
Удивительно. Ребенок живет на космодроме, мечтает стать космонавтом. Рядом с ним живут космонавты, работают космонавты, каждую неделю он видит, как стартуют в небо космические корабли, он мечтает о космических полетах, но убеждает себя, что это только детская мечта, сам я, когда вырасту, в космонавты не пойду. Почему?
– Да были важные знаки, жизнь меня все время подталкивала к театру, но это мне открылось только сейчас. Тогда никаких знаков я не ощущала. Теперь все будет в моей жизни иначе. Я в это верю. Начинаю в театре с малого служения, с работы реквизитором.
У вас небольшой реквизиторский опыт, но он уже есть. Поделитесь впечатлением.
– До прихода в театр я работала помощником воспитателя в детском саду, вожатой в летних лагерях, в офисе, в центре «Сириус» в Сочи, много где. На каждой работе я сознавала, что она временная, не навсегда. Работая реквизитором у меня нет такого чувства. Мне хочется сказать, что я в Театре навсегда. Пусть моя радость остается со мной. Кроме восторга от актерских перевоплощений меня бесконечно удивляет, что реквизит (предметы, вещи, куклы), который я раскладываю до спектакля, во время показа вдруг перестает быть реквизитом. Он оживает в руках актеров, становится другим, наполняется творческой силой. Это каждый раз просто фокус какой-то происходит, волшебство совершается на моих глазах. И думаю, дело здесь не только в моей фантазии и в мастерстве кукловождения. К этому я, надеюсь, никогда не привыкну.
То есть желание учиться в театральном вузе у вас уже появилось?
– Да, появилось. Я хочу войти в театр до конца, чтобы он стал моей профессией, моей жизнью.
Счастливого вам пути, Софья!
Интервью взял А. Антонов