27 марта в день Всемирного театра мы завершаем серию интервью о закулисье с профессионалами Кировского театра кукол. Удивительно, как единодушны они в своих пожеланиях зрителям, актерам и всем тем, кто принимает участие в создании спектаклей; какую большую ответственность в театральной жизни чувствует каждый из них. Жаль, что об их важной работе за пределами сцены мы знаем немного. Восполняем этот незаслуженный пробел.
Виктор Кодочигов, заведующий отделом эксплуатации сценического оборудования и оформления.
- Виктор, как точно называется ваша профессия?
– Заведующий отделом эксплуатации сценического оборудования и оформления. В этой должности я работаю в театре кукол уже тринадцать лет.
- Звучит, как начальник транспортного цеха.
– Да, есть общее понятие – электроцех. Это официальное название. В договорах меня так и обозначают – заведующий электроцехом Виктор Кодочигов. В театре я отвечаю за все световое и звуковое оборудование, используемое для постановки спектаклей, проведения репетиций, интермедий и театрализованных мероприятий. В нашем отделе четыре сотрудника. Два – звуковика и два – световика. Они проводят спектакли, настраивают световое и звуковое оборудование в соответствии с партитурами. Есть еще звукорежиссер Андрей Кормщиков, он же заведующий музыкальной частью театра кукол. Он распевает актеров в студии театра минут за сорок перед каждым спектаклем. А я по должностным обязанностям в случае форс-мажорных обстоятельств должен заменять любого из сотрудников отдела ЭСО. Самое главное, чтобы все были живы-здоровы и не допускали просчетов. Команда должна работать бесперебойно.
- Что самое сложное и важное в работе вашей команды?
- Самое важное и очень ответственное для команды это выход нового спектакля. Рабочий график у нас ненормированный, поэтому необходимо все время держать себя в тонусе.
- Я случайно услышал, как вы, разговаривая со световиком, сказали о ремонте 135 розетки. Их так много и где они все находятся?
– 135 розетка легендарная! Это отдельный электрический канал для питания одного элемента осветительного оборудования сцены. Она нужна, чтобы не включать все световые системы вместе и экономить энергию. Подключения всех розеток программируются на специальном пульте, подающий сигнал в тиристорную. Это особое помещение, электрическое сердце театра, отвечающее за световое оснащение, в котором находится надежная защитная система. Кабелями она связывает пульт управления и электроприборы. Мы можем любую розетку на световом пульте включать и настраивать отдельно. В тиристорной каналы распределяются. Например, если на большой сцене перегорает лампочка, мы бежим в эту тиристорную и перенастраиваем работу защитного механизма (автомата), питающего лампочку. Благодаря тиристорной мы существенно экономим электроэнергию.
- И вот в этой тиристорной существует 135 розетка? И 127и 18 там тоже есть?
— Не совсем, туда идет питающий провод от 135 розетки. А всего число розеток – 2042 или каналов. То есть это не обычные розетки в стене, а электрические каналы, линии питания, которые разведены на софитные линии, звуковые, другое оборудование. На каждой линии-розетке может «висеть» свой приборчик.
-Как вы не запутываетесь в двух тысячах каналах? И сколько этих каналов подключено к театральному оборудованию?
— Работа всех каналов формально прописана в пульте управления.
- А неформально, по факту?
Этим занимаются специально обученные инженеры. У нас есть планы, схемы подключения розеток. Мы их используем в работе. Сколько каналов в спектакле? Это зависит от технического задания, прописанного в световой партитуре каждого спектакля. В среднем в спектакле задействуется около ста каналов.
- Что же к 100 каналам подключается?
– Подсветка планшета, световые пушки, софиты, лампочки. Очень много всего! Каждый канал, повторю, программируется и используется для освещения в спектакле. Это мощно и дает большие возможности в работе со светом на сцене.
- Получается, что сегодня постановка света в спектакле – настоящее искусство, совершенно отдельная художественная сфера.
– Постановка света – это балет! Это огромный мир светового танца на планшете. Только с помощью него можно поставить целый спектакль, выделять сложные и особые моменты для правильного восприятия зрителя. Некоторые режиссеры ставят спектакли исключительно со своими режиссерами по свету. Считаю, что у такого подхода больше потенциала создать талантливую постановку.
- Дальше будут голограммы, световые 3D декорации?
– Почему бы и не поэкспериментировать? Главное не забывать о качестве спектакля, о зрителях. Все эти световые новинки применить несложно, нужно только, чтобы они работали на идею спектакля, а не для эффекта.
- Насколько процентов режиссеры, ставящие спектакли в нашем театре, используют возможности светового оборудования?
– Процент использования, конечно, зависит от режиссера, от задач, которые он нам ставит. Некоторые используют световое оборудования по максимуму, другим нужна только некоторая часть. Добавлю, что большинство приезжающих режиссеров не выкручивают руки, дают возможность работать спокойно и непосредственно. Резерв для подключения дополнительных приборов у нас всегда остается.
- Какие световые партитуры спектаклей из репертуара театра кукол вы назовете отличными, стоящими высокой профессиональной оценки?
– «Сказка о рыбаке и рыбке», «Горячая история №1», «Сказка о Ежике и Медвежонке», «Холодное сердце» и многие другие. Световая партитура в этих спектаклях создана талантливо, и заслуживает большого уважения.
- А если спектакль создадут без всего светового богатства, например, на сцене будет гореть несколько лампочек и все.
– Я бы с удовольствием на такой спектакль сходил, посмотрел.
- Чтобы улыбнуться простоте подхода?
– Нет, порадоваться простоте и находчивости замысла, если такой простой подход стилистически подчеркивает идею спектакля. Все должно быть в меру и на своем месте. Любой зритель по-своему профессионал. Один зритель приходит звук послушать, кто-то на кукол посмотреть, другой отмечает работу света.
- Вопрос вот в чем: нужна ли вся эта световая вселенная? Весь этот огромный механизм электрических каналов, чтобы создать хороший спектакль или все это просто наработки, алгоритмы нашей техногенной цивилизации?
– Сразу скажу, что ничего лишнего у нас нет. Благодаря всем новым технологиям, всему современному световому оборудованию мы можем порадовать вкус любого зрителя, каждому режиссеру дать возможность работать на сцене с любой самой сложной формой, в любой театральной стилистике. Душа болит о другом: хочется больше умных, душевных оригинальных спектаклей с куклами, без экспериментов и сценических опытов.
- Всю вашу команду, в том числе и лично вас, зрители не видят, возможно и не думают о существовании электрического цеха. Как вы чувствуете, насколько от вас зависит показ спектакля?
– От нас сильно зависит, а думают о нас или не думают – неважно. Наш цех нельзя не увидеть. Мы светим! Мы звучим!
- Но это же опосредованно, лиц-то никто ваших не видит.
– Да. Но суть в том, что мы видим сильные эмоции на лицах людей, каждый раз слышим после спектакля аплодисменты. Нам этого эмоционального ответа вполне хватает, чтобы почувствовать важность нашей командной работы.
- Со светом мы разобрались. А что со звуком? Там тоже куча розеток?
– Естественно. Со звуком все хорошо, аппаратура у нас RСF, она идеально подходит для нашего театра, но скажу, когда идет выпуск спектакля, то звукарей мне бывает жаль.
- Звукарей? Вы так их называете? Звучит как звонарей. Интересно.
– А что такого? Это местное название. Мы те еще звукари и светари! Нас бывает еще называют светлячками. Так вот звукарей бывает жалко, потому что они на новых постановках сидят за пультами до упора. Первые звуковые репетиции, звуковые прогоны спектаклей, то есть проверка на точность звука во всех мизансценах, требуют от звуковиков большой затраты сил. Почему? В каждой самой маленький сценке звучит какой-нибудь трек, а то и не один. Нужно его понимать, точно поймать момент, когда он должен зазвучать, буквально, по секундам. Музыкальную партитуру спектакля звуковик должен уметь читать с закрытыми глазами.
- Кто в театре создает музыкальную партитуру?
– Зав.муз. театра кукол Андрей Кормщиков ее создает для каждого спектакля, а потом, когда звуковики выучили все музыкальные моменты, все акценты в мизансценах, тогда уже подключается цех осветителей. Это уже выход на финальную часть репетиций. Что-то в процессе репетиций дополняется, уточняется, меняется, ведь создание спектакля очень живое дело. Звуковиков тоже двое. Они друг друга могут при необходимости заменять.
- Где их место работы?
- Звуковики, как и осветители приходят примерно за час до спектакля, настраивают аппаратуру, проверяют оборудование. Во время спектаклей они работают из аппаратных. А вот во время репетиций, чтобы слышать звук, и видеть свет со стороны зрителя, без звуковых искажений и световых пересветов, мы выносим пульты управления прямо в зрительный зал. После того как режиссер скажет, что все записали, все отлично, пульты возвращаем обратно.
- Понятно. А как звуковикам удается точно попадать звуками в движения актеров на сцене, например, падает предмет, и мы мгновенно слышим громкий стук. Как они так наловчились ловить мимолетные звуки? Столько на сцене бывает всяких «блямсов».
– Мы договариваемся между собой, отталкиваемся от общей музыкальной партитуры. «Блямсы» – это музыкальные акценты на движение актера.
- В музыкальной партитуре они как называются?
– Так «блямсами» и называются». Черным по белому. Например, написано «выходит собачка Соня –блямс». И тут срабатывает свет.
- Есть еще какие-то смешные названия звуков?
– Еще «дзынь» есть, но «блямс» самое прикольное. Но это просто семплы, их сотни.
- Итак, каждый звуковик, каждый световик запоминает, досконально выучивает свои партитуры, а потом постоянно нервно смотрит, слушает, соображает, все ли фонари он правильно включил, все ли треки в нужном месте прозвучали?
– Чтобы попусту не нервничать нужен «трезвый» мозг, профессионализм и правильная партитура. И еще такая очень важная вещь как восприятие, музыкальная интуиция. Не так даже необходим многолетий опыт, как именно восприятие. Бывает, что люди сидят за рулем машины десятки лет, а ездить нормально так и не научились. Так и здесь. Приходят люди. Я их обучаю. Работаем. Недавно наш новый световик Евгений Шишкин музыкальную партитуру спектакля «Алиса в Стране чудес» изучил и запомнил за пять дней.
- У него почти неделя ушла на один спектакль, а их же в репертуаре больше сорока. Изучить сорок партитур – большой труд!
– Да, согласен, труд большой. У него, как и у всех, есть распечатки партитур. Он постоянно работает с ними, вносит для себя замечания, но, конечно, стрессовая ситуация во время спектакля присутствует всегда, боязнь что-то пропустить. Человеческий фактор еще никто не отменял. Провести два спектакля в день за пультом – максимальная нагрузка.
- Что бывает при форс-мажорных обстоятельствах, если вдруг какая-то часть оборудования сломалась? Приходилось со свечкой ходить, из аппаратной на гармошке играть?
– Бывает, форс-мажоры случаются, поэтому я всегда делаю подстраховку, подключаю на непредвиденный случай дополнительные приборы. Небольшие проблемы случаются. Серьезных сбоев оборудования, Слава Богу, еще не было.
- Ваши пожеланию зрителям и актерам во Всемирный день театра?
– Дорогие зрители, приходите почаще в театр кукол! Нам нужна ваша эмоциональная поддержка. Когда зал полупустой, это очень печально, даже наводит некую панику. Актерам пожелаю, чтобы новые постановки театра их радовали и приносили больше положительных эмоций.
- А звукарям и светорям электроцеха какое от вас будет напутствие?
– Нужно поддерживать, понимать друг друга, быть всегда на одной волне.
Светить всегда, звучать везде…
– Вот лозунг мой и солнца!
Беседовал Андрей Антонов